7. Культура и религияКультура
Если у нации нет настоящей культуры,
ее существование бессмысленно...
М. ШемякинОдним из трагичных следствий вторжения капитализма в Россию является разрушение русской культуры. Этот процесс обуславливается простой истиной: российская культура не совместима с капитализмом как с системой. Ядром русской культуры является народность, а не элитность как при капитализме, общинность, а не индивидуализм, любовь к отечеству, а не к деньгам, духовность и возвышенность, а не прагматический расчет.
Разрушение культуры происходит через различные плоскости жизни. Одна из них чисто экономическая. Само внедрение рыночных отношений вносит иные моральные "ценности", которые в конечном счете сводятся к принципу: человек человеку волк. Взаимоотношения между людьми трансформируются в товарно--денежные отношения, каждый человек начинает рассматриваться с позиции потенциального покупателя. Это -- естественное явление в системе капитализма, в развитой ее части, т.е. на Западе, правда, облагороженное всеобщим лицемерием и канонизированной вежливостью. В этой плоскости русская культура подвергается как бы атаке самого процесса капитализации.
Субъективно, т.е. осознанно воюют с русской культурой идеологи капитализма через СМИ, среди которых, естественно, телевидению принадлежит первое место. Борьба ведется по двум направлениям. Первое связано с унижением, оплевыванием культуры периода социализма, которую, дескать, и культурой--то назвать нельзя. Другое -- с рекламой и пропагандой западной культуры, т.е. "настоящей", взросшей на идеях демократии. Через некоторое время идеологи капитализма превратились в рабов, пресмыкателей перед Западом, его "ценностями", которые они пытаются привить и русскому народу.
Надо сказать, что в России всегда, точнее со времен Петра, были прозападники, умудрявшиеся внушить части россиян чувство дремучести и отсталости перед Западом. В какой--то степени синдром преклонения перед Западом, такая некая самоуниженность была характерна для большинства населения России. Только в ленинско--сталинский период советский человек мог гордо говорить: Я -- гражданин Советского Союза. Однако при Хрущеве каким--то незаметным образом вновь возродилось чувство униженности перед Западом, несмотря на официальную пропаганду -- Мы впереди планеты всей!
Наше холопство проявлялось даже в таких мелочах. В аэропортах, в музеях, гостиницах мы вынуждены были пропускать вперед иностранцев в первую очередь, а мы уж потом, как люди второго сорта. Даже задорный клич Хрущева -- догнать и перегнать Америку -- был не чем иным, как признание своей отсталости.
Мы не понимали, что в то время как раз мы от них, Запада, не отставали ни в чем, а опережали во многом, и прежде всего в культуре. В самом широком смысле и по всем ее направлениям.
Возьмем, к примеру, литературу. Да, у них были и есть действительно талантливые писатели: Драйзер, Фолкнер, Сэллинджер, Апдайк, Ф. Хэйли, Макс Фриш, Ромен Роллан, Анри Барбюс, братья Манны, Ремарк, Фейхтвангер, Бёль, Кёппен и многие другие.
Но разве у нас, даже в самые воинственные годы социализма, не творили Б. Пастернак, М. Зощенко, А. Ахматова, М. Булгаков, А. Беляев, В. Катаев, К. Паустовский, Лев Кассиль, И. Эренбург, Н. Сергеев--Ценский, В. Кожевников, С. Маршак, Н. Заболоцкий, А. Твардовский, М. Шолохов, Л. Леонов, С. Злобин, В. Шишков, А. Югов, К. Паустовский, Ю. Герман, Ю. Трифонов, П. Проскурин, Ю. Нагибин и многие--многие другие, не уступавшие по своему мастерству литераторам Запада. Я сознательно не называю выдающихся русских поэтов и писателей, которые не выдержали или не поняли жесткой классовой схватки с врагами социализма в 30--е годы, точно также не называю и тех, кто откровенно лебезил перед властью. Для многих этот период был личной трагедией, а следовательно, и трагедией страны, трагедией народа. Страшный парадокс заключается в том, что чем в более напряженном состоянии пребывает государство, чем больше испытаний приходится на долю народа такого государства, тем больше шансов появления гениальных творцов. Здесь чуть ли не прямо пропорциональные зависимости. Не думаю, что средний гражданин России сможет назвать какого-нибудь выдающегося писателя, скажем, современной Швейцарии, Швеции или Дании. Там нет особых проблем. А значит нет и крупных личностей. Россия -- это сплошная трагедия и боль. И ее выразителями всегда были большие писатели и поэты. То же творчество Солженицына порождено социализмом. Я уж не говорю о гениальном Андрее Платонове, не переводимого ни на один язык мира. Такого масштаба писателя у западных читателей не было и нет. С чего же мы взяли, что позади Америки? А в музыке? Да один Великий Шостакович может держать баланс весов в музыке со всем миром.
Возьмем киноискусство Запада. Много талантливых режиссеров и актеров. Но почти на каждого из них найдется не менее талантливый актер и режиссер Советского Союза. В то же время ни одного актера Запада нельзя было бы поставить рядом с гениальным Смоктуновским. Я просмотрел и прослушал множество западных гамлетов. Божественное исполнение этой роли Смоктуновским превосходит всех их без исключения, включая Лоуренса Оливье и даже Дерека Джакоби. (Об американцах не говорю. Это просто художественная самодеятельность).
Я не культуролог. Более того, мое мнение предвзято. Оно крайне субъективно. Но эта крайность усилилась именно после того, когда я пожил на Западе и ежедневно соприкасался с его культурой. Жванецкий был абсолютно прав, когда, заходясь в сарказме, вопрошал: как можно критиковать чего--то, не зная и не читая этого чего--то. Я восполнил этот пробел. И чем больше я читал и видел, тем больше укреплялся во мнении о превосходстве советской литературы, искусства и культуры над западной.
Предвижу ехидный вопрос: "Почему же такая распрекрасная культура не смогла себя отстоять и сохраниться в постсоветское время. Рассыпалась, тэсазать?" Совершенно правомерный вопрос.
Можно было бы указать на множество взаимосвязанных причин, но здесь вырву среди них одну, может быть, наиважнейшую -- холопство.
Холопство перед Западом, основанное на невежестве зачинателей перестройки и их последователей. Судите сами.
Кино. У меня под рукой несколько номеров одной провинциальной газеты. В рекламной афише читаю название фильмов: Рембо IV, Харлей Дэвидсон и ковбой Мальборо, Робот--Полицейский, Брюс Ли, мы помним тебя, Амстердамский кошмар и т. д.-- кошмар от одних названий. Неужели этот типичный западный мусор кто--нибудь смотрит? И ведь смотрят. Оно же рассчитано здесь на самые низы, на плебс.
Читаю информацию о кинофестивале в Москве, на котором начальником был Никита Михалков. В газетах фотографии некоторых участников. Судя по ним, все увиваются перед одним из членов жюри, Ричардом Гиром, голливудской звездой где--то десятой величины. В тени же действительно талантливый актер Клаус Мария Брандауэр (главная роль в "Мефисто"). Неужели даже люди "при искусстве" не могут отделить зерна от плевел?
Телевидение. Казалось бы все есть: и буйные шоумены, и раскрасавицы -- длинноногие модницы, и ретро (для выпускания пара у стариков), и покруче крутого все достижения западного видового искусства, и регулярные доверительные беседы глав всех уровней. Все есть западнее западного. Но нет главного: нет России. Есть просто прямое копирование известных типажей, тех людей или идей, которые наработаны профессионалами в Америке. Маска "быть похожим" надета на всех телевизионщиков.
Нет ни одной передачи, чтобы по форме не слизали у американцев. Поле чудес -- американское. После полуночи -- американское. Красный квадрат -- американское. "Оставайтесь с нами" А. Любимова (а теперь уже и всех) тоже содрано у янки. Процедура награждения актеров и прочих творческих лиц слизана до слов "номинация--презентация" оскар--развлекалок США. По моим подсчетам, как минимум, одна треть художественных фильмов американского происхождения. Если же учесть всю "заграницу", то половина забугорная. Можно ли представить себе, чтобы такое было, например, во Франции, в США или Канаде. Впечатление, что у россиян будто бы мозгов не хватает для своих выдумок. Но раньше--то хватало.
Американец горд, что русский -- его "клиент". Именно так пишется в открытой печати. И мне, как русскому человеку, просто обидно, что русский артист -- уникум в ручном исполнении, не хочет свою уникальность удерживать. Ведь это именно то, что невозможно продать, это растет только на русской земле. Бесценна русская духовность, а мы разменяли своего "Рафаэля" на копию из американской копировальной машинки. Ну зачем буквально все копировать у "оскаров"? Во--первых, это просто "не рядом". Копии профессионалов другого класса дают изможденное и бесцветное, аморфное и скучное "шоу" вместо искренности. Поэтому получается, что вместо праздника уникальности русского артиста с "дозатора" идет просто плохое подражание, которому копейка цена.
К примеру, просто плакать хотелось от праздника киноискусства -- Ника. Собрались вроде бы умные, известные люди и говорили хорошие слова, но со сцены русская духовность в такой оболочке почему--то "не идет". Представление задуманного масштаба "не идет", если начинается импровизация. Русский не может без импровизации, но уровень импровизации таков, что разваливается скопированная форма. В событиях подобного масштаба в Америке все "импровизации" выверены до секунд. Все подчинено времени и форме. Такая форма вызрела в Америке из--за американской сути. Американец не может "бэ--мэ--кать" на экране, а ведущий не может вставить в текст лишнее слово. То есть он может, но только один раз, после чего он навсегда исчезнет с экрана. Есть разница в благодарственных речах и вставках ведущих, хоть и перезаслуженных. Это нужно знать. Там свои закономерности, свои правила. Объяснить это -- значит просто рассказать об истоках культуры и бизнеса в Америке. А искусство там -- бизнес. Кино -- самый престижный и дорогой бизнес. Американцы потому так и органичны, что они не копируют, а создают и пестуют свои, выверенные именно для них формы показа или продажи чего--то, что, в общем--то, одно и то же для них.
Форма и содержание, -- казалось бы банальная классика эстетики, не могут быть "из разных опер". Здесь же, в нынешней России, они деформированы в чудовищное образование. Парадокс: уникальность русского эмоционального мира затирается "шоуменами" в блеклый штамп, демонстрируя русскую несостоятельность.
Но русские так же глупо смотрятся там. К примеру, нелепо выглядел Никита Михалков на Оскар--параде, говоря о понимании--непонимании какой--то истинности, наконец--то, кем--то осознанной. Господи, да не нужно американцу и понимать ничего на параде. Платья они едут показывать, "новые зубы", форму тела. Не ценит он, американец, что Михалков образованность свою показывал, ломаясь по-английски, а лишь улыбались, что с ошибками говорил. Там все, так сказать, по-английски умеют. То, что дочку показал, -- молодец, они это ценят. А все остальное "не идет" там. Не переводится российская многосмысловая идея или эмоция на другой язык. Слова переводятся, а суть нет.
Маска "быть похожим" хоть по ту, хоть по эту сторону океана -- это отсутствие профессионализма, неумение понять суть явлений и соответствовать им. Яркий пример сказанному -- концерт Пугачевой, срежиссированный Киркоровым. Стыдно было смотреть на экран. Такого непрофессионализма трудно было вообразить. Если импровизация, то косноязычная, если исполнение, то фонограмма. Можно ли себе представить, чтобы Тина Тернер или Дайяна Росс или наша Шульженко пели под фонограмму? Стыдно это для уважающего себя человека, а для творца, так просто невозможно. Как же нужно не любить своих гостей, чтобы улыбаясь давать им такую отраву в виде фонограммы или просто глупости. А артисты, приглашенные на концерт, просто растерли свои артистические личности, подчинившись таким, с позволения сказать, профессионалам, которые не могут обеспечить даже четкую работу звуковой техники. За что и расплатились позором приглашенного артиста, когда фонограмма "не пошла". Случись такое в США, такие "артисты" вместе с режиссером в одночасье канули бы в лету. А в России хоть бы хны: все на олимпе, на олимпе ... самодовольства, хамства и бесстыдства.
И уж совсем нельзя хорошей певице народных песен, Бабкиной, в прекрасном русском ансамбле говорить много. Плохой у нее русский язык. Косноязычие нельзя скрыть за именем в совсем другом жанре.
Кстати, о манере выступлений телевизионщиков. У Киселева откуда--то взялась привычка многозначительно мычать; Шарапова подхватила нерусскую интонацию искусственно подрастягивать слова и предложения; Доренко -- менторски кого--то поучает и наставляет, забывая, что он не политик и не профессор, а всего лишь информатор. Многие другие вещатели не в состоянии даже выговорить элементарные слова типа "прецедент" и "инцидент" (почему--то говорят "принцендент" и "инцендент"). Видимо, подражают Горбачеву, который так и не одолел слова "Азербайджан". Это касается и многих радиожурналистов. Их манера речи, интонация и словоупотребление создают впечатление о них, как о людях либо не умных, либо не грамотных. До маразма доходят несколько шоуменов--развлекателей. (Тот, который проводит "Угадай мелодию", просто нуждается в лечении. Это клинический случай.) И неужели эстрадные "певцы" демократии, поющие под "фанеру", не чувствуют подлости перед зрителями? Уж если вы все "косите" под американцев, держите хоть их технический и профессиональный уровень.
Литература. У меня под рукой лондонский "Экономист" за 1994 г. (17 дек., с. 89). Этот журнал со ссылкой на обозрение "Книжный Бизнес" указывает, что из 887 наименований книг, предназначенных для продажи, 600 принадлежат перу зарубежных авторов. В списке наиболее продаваемых книг 6 из 10 написаны иностранными писателями. Я однажды попросил студентов своей группы из Университета Британская Колумбия (22 человека) ответить на вопрос, знают ли они имена авторов этого списка. Только трое назвали одного из них ---- Артура Хэйли. Об остальных не слышали и не читали, что вполне естественно, поскольку остальные -- просто хлам. Узнаю, что в России набирает популярность Даниил Стил. Ее книги и здесь среди бестселлеров. Но вы меня извините, читать госпожу Стил, это все равно, что плакать над "Богатые тоже плачут": и то, и другое просто стыдно. Понимаете, стыдно быть дураком.
Эстрадная музыка -- одно из самых эффективных средств оболванивания молодежи. На Западе есть несколько музыкальных каналов на ТВ, рассчитанных на вкус каждого. Есть канал для ненормальных -- это когда исполнители и слушатели заходятся в падучем тике, а вместо музыки -- лязг и грохот, напоминающие крушение поезда; другой канал -- для любителей рока, третий -- для обожателей кантри и т. д. Выбирай на вкус. Потрясает, что в России выбирают безголосую Мадонну и игнорируют, к примеру, голосистых Рибу Маккинтай, Аниту Бэйкер или Глэдис Найт. Но это, в конце концов, дело вкуса. Значительно хуже (а это уже политика), когда мэры Москвы и Санкт--Петербурга, а также другие любители Запада с неописуемым восторгом встречают, принимают и организуют концерты для, например, Патрисии Каас, не замечая более талантливых собственных артистов, таких, как, например, неподражаемая Елена Камбурова. Если ты россиянин, вобравший в себя волшебство звуков Пушкина, Цветаевой, Есенина и многих других российских гениев, как можно сходить с ума перед мадоннами и джексонами и не замечать современных российских творцов (Александр Дольский, Борис Гребенщиков, Вероника Долина, Галина Хомчик, Александр Розенбаум). И это уже не просто эстрада, а явление подлинного искусства. На рыночном Западе -- крайне редкое явление. Я не говорю, что кто--то не знает приведенных имен. Наверняка знают. Но я имею в виду соразмерность уважения к Западу и самоуважения к себе как представителю великой России. Пора уже изживать комплекс неполноценности.
Словоупотребление. Отдельный вопрос американизация русского языка. В этой сфере лакейство беспредельное. Не я первый, не я последний, кто говорит об этом. Однако "певцы демократии" и новые владельцы средств информации плевать хотели на все высказывания по поводу оскопления языка. Никакие авторитеты не указ: будь то Лихачев, Солженицын или любой другой носитель истинно русского языка. Особенно изощряются "Литературка", "Известия" и "Огонек". Одна дама пишет: "Чувства в пубертатный период резко обострены"187. Подозреваю, этот период она благополучно миновала, в результате чего чувство, по крайней мере языка, у нее притупилось. Другой автор предлагает очищать организм от шлаков с помощью "энтеросорбентов"188. Я бы и не против, только шут его знает, что эти "ретнсербенты" означают. Чувствую, что--то с кишками связано, но что делать с ними не знаю. Еще один рассуждает о каких--то "гендерных аспектах" чего--то.
Невообразимо, что творится в так называемых научных статьях. Начитавшись западной околонаучной макулатуры, российские политологи стали писать, ну, совсем как "американцы": констелляция, пэттерн, имплицировать, парадигмальный, конститутивный, окказиональный, саммит, топик и прочий бред. Причем, на каждое слово в русском языке есть свои слова. Но тогда, думают, наверно, эти политологи, будет не по научному. Заездили слово "идентификации" (нации). Ну, почему не "самосознание нации"?
Вторжение слов: шоу, шоп, киллер, брокер, дилер, бодибилдинг, менеджер (почему плохо "управляющий"?), дистрибьютор, файндер, анимация (чем хуже "оживление"?), лэйбл, траузы, шузы, сэшн (вечеринка), тинейджер, дисконтный спрос (спрос со скидкой), рекреация, номинация, презентация и прочая хренация. Так выражает себя элитный плебс. Кстати, шоумены. А почему вас не называют развлекателями? Или массовик--затейник. Или шоумен побугористее?
В какой--то степени я понимаю, когда эти словеса употребляет безмозглый молодняк. Им кажется это "фан", "в лом", так сказать. Но я совершенно не могу понять причины употребления этой шелухи взрослыми людьми, претендующими на интеллигентность. Делают это они сознательно, чтобы быть "позападнее", "поамериканистее", или по дурости, не замечая идиотизма?
Повальное распространение, например, получили три слова -- легитимный, электорат и менталитет. Понятно, что с внедрением антирусской системы внедряются и нерусские слова. Иногда действительно бывает трудно подобрать русский эквивалент какому--то слову, например, слову "компьютер". Но почему "законный и выборщики" хуже "легитимного и электората"? А с "менталитетом" вообще дурь. Слово mentality означает "умственный" в контексте психологического состояния человека. Чаще всего это слово употребляется с добавкой -- mentally--ill -- умственно отсталый. Ни разу я не встречал употребление этого слова в связке с словом нация -- менталитет нации, менталитет русских. Если бы кто--то произнес фразу -- mentality of Americans, любой подумал бы, что речь идет о умственной болезни американцев. Что возбудило бы все СМИ. Наши же прозападники во всю говорят о ментальности русских, не подозревая истинного значения этого слова. То, что они хотят сказать, в русском языке обозначается словом умострой (структура мышления русского человека), или словом душа, духовность, поскольку мышление русских заложено в душе.
В этой связи хочу обратить внимание русских на одну серьезную вещь: в отличие от российских пресмыкателей, американская интеллигенция не просто любит, не просто обожает свой язык, она наслаждается им. Она гордится своим языком. И в общем--то не признает другие языки в принципе. Можно ли представить, чтобы Госсекретарь США Олбрайт, которая, говорят, знает русский язык, давала бы интервью на русском языке в Америке? А наш бывший министр А. Козырев, несмотря на свой плохой английский, дает интервью на английском в Москве. И это выглядит не как образованность, а как раболепие перед США. Я уже не говорю об "английском" и других иностранных языках господина Жириновского. Как говорится, рядом не лежало. Потряс меня и один из директоров института РАН (фамилии называть не хочу, поскольку он не очень давно умер). Он давал интервью какому--то англоязычному журналисту. Интервью сопровождалось титрами на английском языке, поскольку английский этого ученого никакого отношения к английскому языку не имел, причем, ни к одному из его разновидностей. Слава богу, что в образовании Ельцина иностранные языки не значатся.
Так почему же наши политики вымучивают из себя английский перед иностранными журналистами, работающими в России? Неужели не понимают, насколько это унизительно? Дело журналистов, уж коли они приехали в Россию, знать русский язык, и уж если они не способны его одолеть, найти переводчиков.
Куда подевалась гордость за русский язык? Язык, которому по красочности и разнообразию нет равного в мире. Идет мощный процесс оскопления русского языка. Обратная сторона этого -- неверие не просто в свой язык, неверие в себя, в свою страну. Таким образом уничтожается не только язык, а дух нации, ее гордость. Неужели ее уже не осталось?
К счастью, в России всегда были, есть и будут росы гордые, любящие свою страну, свой народ, культуру и язык. В нынешних условиях это тонкий слой подлинной русской интеллигенции, не принявшей западной капитализации, не склонившей свои головы перед антирусским режимом, сохранивший свою приверженность коммунистическим идеалам, а значит идеалам и русского народа. Они и сами часть этого народа. Это -- целая плеяда артистов, писателей, поэтов, художников. Назову только тех, кого мне посчастливилось читать, находясь вне России. Это -- удивившая меня своими историческими изысканиями Клара Румянова, потрясшая своей мудростью Людмила Зайцева, не потерявший оптимизма В. Соломин, атакующий Н. Губенко, мудрейший, хоть и молодой, А. Кирсанов, переживающие за Россию М. Шемякин и Татьяна Глушкова. Они -- культура Россия. Не те -- ментальные шоумены с лэйблами и слоганами, презентирующие киллеров с дистрибьюторами на всяческих сэшнах и парти. Холопы никогда не составляли культуру нации.
Религия
Народы становятся особенно набожными, когда
они испытывают страх или находятся в несчастье.
Поль ГольбахКогда--то мы заучили марксовско--энгельсовские афоризмы: религия -- опиум для народа, "бессилие дикаря перед природой порождает веру в богов и чудеса". Теперь эти афоризмы считаются чушью, как и весь марксизм--ленинизм.
Лицемерие буржуазной идеологии проявляется и в том, что она как бы не замечает острейшую критику религии со стороны не--марксистских учений, причем критику более острую, чем марксизм, т.к. марксизм действительно уделял не очень большое внимание религии. Больший удар по ней наносили французские просветители (особенно Вольтер и Гольбах), немцы (Фейербах, особенно Ницше), русские просветители и философы (Герцен, Чернышевский, Бакунин, в особенности, Розанов), не говоря уже о великих естественниках: физиках, химиках и математиках. Никто не считал, но думаю, что приверженцев религии среди великих было не меньше.
Столь кардинально противоположные позиции великих людей к одному из явлений мировой цивилизации должно породить вопрос: как это возможно? Как возможно, чтобы один гений, скажем, Гегель верил в бога, а другой гений -- Маркс -- не верил. Неужели гениальный диалектик Гегель, читая библию, не видел в ее текстах противоречий, которые как будто бы сознательно натыканы по всей библии? И неужели Маркс, прекрасно осознавая "ненаучность" библии, не задумывался над тем, что богу душу отдавали не только неграмотные массы, но и весьма умные люди? Объяснение этому феномену мне лично пришло после чтения работ двух ученых, одного английского физика -- Стефана Хокинга ("Краткая история времени: от Большого взрыва до черных дыр"189) и, в особенности, серии работ американского науковеда Артура Янга ("Где же выход?", "Изогнутая вселенная: эволюция сознания", "Наука, дух и душа"190 и др.). Оказалось, что в конечном счете отношение к религии и все, что с ней связано, зависит от общей доктрины или теории, предлагаемых для объяснения того или иного явления природы или общества. Для Маркса, как политического мыслителя, религия рассматривалась как идеологическая система, жестко подвязанная под капитализм, т.е. под строй, который необходимо было взрывать. Другими словами, религия была одной из важнейших идеологических фундаментов несправедливой системы. Освободиться от религии означало разорвать один из обручей, удерживающий "бочку капитализма". Для Гегеля была важна не столько сама религия, а ее главный компонент -- бог. Ему надо было замкнуть свою теорию мира на первоисточник этого мира. Ничего подходящего, кроме бога, в то время у него не было. Если бы он знал Теорию Большого взрыва, он спокойно обошелся бы без бога, поскольку в этой теории богу нет места, что с сожалением констатирует один из авторов этой теории, упоминавшийся Стефан Хокинг.
Но значение религии не ограничивается чисто научными или политико--идеологическими потребностями. Оно шире, поскольку охватывает пока еще ненаучные сферы нашего бытия как Вера, Дух и Душа. И в этой связи знаменитая фраза Энгельса о "бессилии дикаря" имеет глубочайший смысл. "Бессильный дикарь" и стал--то человеком, т.е. выжил и развился как человеческое существо благодаря вере "в богов и чудеса". Не будь такой веры, он бы или погиб, или остался бы животным. Именно Вера может творить Чудеса, и то, и другое являясь такой же реальностью, как и реальность физического, материального мира. Просто эти явления находятся на разных уровнях человеческого бытия, взаимосвязанные и взаимозависимые друг от друга. И поэтому религия с ее богами и наука с ее законами не отделимы друг от друга, как дух и мысль, как душа и тело.
В данной работе нас должно интересовать значение религии в сегодняшней России, поскольку она вновь стала политико--идеологическим инструментом различных сил общества.
При этом надо иметь в виду несколько вещей. 1. Россия внедрила у себя византийский вариант христианства, т. е. ее наиболее ортодоксальную, восточную ветвь этой религии, которая к тому же не подвергалась модернизации на протяжении всего периода российской истории. В Европе, как известно, она подверглась ревизии благодаря Кальвину и Лютеру, что разделило ее на две крупные части: протестантизм и католичество. 2. Религия в России сыграла объединительную функцию, т. е. "собрала" русские земли в одно государство. 3. Она всегда находилась в подчиненном положении у государства. 4. В период Советского Союза она практически не играла никакой роли, и подавляющее большинство населения стало атеистическим (крайне интересный феномен для страны с поголовно религиозным населением до 1917 г.). 5. Хотя количество религиозных в "период упадка" возросло, основная часть населения осталась атеистической. Эти факторы необходимо принимать во внимание при анализе политической ситуации в стране.
Тут же целесообразно напомнить поразительное совпадение в истории России. И первый буржуазный реформатор Петр I, и вождь большевиков Ленин безжалостно расправлялись с церковью. Помимо чисто прагматических целей (колокола -- на пушки, драгоценности -- на заграничную валюту), преследовался очень важный политико--идеологический мотив. Церковь всегда цеплялась за старину: в первом случае за патриархально--феодальную, во втором -- за феодально--монархическую. Без разгрома церкви, как, видимо, представлялось двум великим революционерам, продвигать Россию к "светлому будущему" было невозможно. Я же думаю, что оба они погорячились. Не случайно, уже после Петра церковь вновь набрала силу. И даже при социализме она не только существовала, но даже и сотрудничала с властью. И если бы послесталинские члены Политбюро хоть раз бы прочитали библию, они бы церкви должны были открыть самую широкую дорогу. Потому что церковь всегда была опорой власти. Напомню, что говорил главный распространитель христианства апостол Павел, в миру Савл, в своем обращении "К Римлянам": "Всякая душа да будет покорна высшим властям; ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божью установлению; а противящиеся сами навлекут на себя осуждение" (Гл. 13, 1, 2).
Нынешний режим не случайно благоволит к религии, рассчитывая на поддержку как самой церкви (церковной бюрократии), так и на прихожан. Во--первых, чем больше религиозных людей, тем больше количество смиренных перед властью, "Ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро" (Там же, гл. 13, 4). Во--вторых, христианин -- он как бы автоматически против социализма и нехристей--соссалистов. Этот момент весьма активно и постоянно обыгрывается в буржуазной пропаганде. В--третьих, истовый христианин (а в России, если уж во что--то верят, то только истово) не требует земных благ; они ему обещаны на том свете. -- Какая благодать для нынешнего режима!
В одной из своих статей я как--то обрушился на один пассаж из сочинения господина Явлинского, который писал: "С моей точки зрения, вообще всерьез говорить о социальной справедливости, по существу, бессмысленно, а политически весьма опасно. Едва ли не все самые большие кровопролития в истории происходили именно под такими лозунгами при попытках осуществления их на практике. Христиане знают, что справедливость ожидается лишь после Второго пришествия Христа, когда наступит тысячелетнее Царство Божье на Земле. Попытки установить до этого Справедливость -- это богоборчество, а кто борется с Богом, тот помогает... Вот откуда кровь и беда. Другое дело -- социальная приемлемость, означающая такое положение, с которым подавляющая часть граждан, а потому и общество в целом готовы смириться или согласиться при данных исторических условиях на какой--то период времени".191
Сейчас я понимаю, что в своей критике я не учел иезуитского смысла подобных напоминаний религиозных догм. Они дают возможность и далее экспериментировать с российской экономикой, немало не заботясь о судьбе самих людей, в том числе и христиан.
В этой связи надо иметь в виду следующее. В главе о капитализме я уже писал, что верующие в большинстве своем не знают библии. Это касается не только западных людей, но и россиян. А знать библию надо, особенно атеисту. Атеист, не знающий библию, просто дурак. Потому что сама библия дает больше аргументов против религии, чем вся так называемая антирелигиозная литература. Надо только внимательно ее читать и перечитывать.
Так вот. В библии есть очень важный момент, который нелишне напомнить русским верующим, рассчитывающим на загробную райскую жизнь. Тысячелетнее царство, как следует из Откровения Иоанна Богослова, светит не всем избирателям--христианам, а только тем, которые попадут в список "запечатленных ста сорока четырех тысяч из всех колен сынов Израилевых". Для них проблем нет, поскольку Христос придет и все уладит, тем более, не долго ждать: по намекам из библии, где--то во второй декаде следующего века. Для не попавших же в список (боюсь, таких в России большинство, поскольку оно "не из колен"), тем более, вообще для не--христиан дело оборачивается катастрофически неважно. С одной стороны, за справедливость бороться нельзя, поскольку это богоборчество и помощь кому--то. Кому? -- Явлинский умолчал. Наверное, боялся произнести слово "диявол". С другой стороны, по пришествию Христа не--христианам и всем не "из колена" все равно каюк, поскольку они, как обещано в том же Откровении уже без намеков, благодаря искусным атакам семи Ангелов, будут уничтожены. Остается одно "мириться с социальной приемлемостью". Как долго? -- 500 дней? 5 лет? 50? Или, может, 500 лет?
Русским, будь он христианин или простой мирянин по библии вообще уготовлена незавидная судьба. Известно, что в книге пророка Иезекииля есть такое упоминание: "Сын человеческий! обрати лицо твое к Гогу в земле Магог, князю Роша, Мешеха и Фувала..."(гл. 38, 2). Интерпретаторы Апокалипсиса связали это пророчество с Россией. Из их толкований выходило: греки страной Магог называли места расселения скифов, т. е. в последующем территорию России, Роша -- это Россия, русский, Мешех -- естественно, Москва, а Фувал -- это Тувал, который означал почему--то Тобольск.192 Хотя у меня лично крайне скептическое отношение ко всем этим "предвидениям" из библии, но приведенная версия получила очень широкое распространение, и с этим надо считаться. Допустим, мы все гоги, а страна наш Магог. Что из этого следует? А следует такая серия событий. Господь призывает нас--гогов собрать "наши полчища" и пойти на горы Израилевы, чтобы подняться на его народ израилевский и побить этот народ, который в это время будет "беззаботно и беспечно жить". Итак, бог нас вынуждает придти на горы Израилевы, мы, как идиоты туда приходим, а бог ни с того, ни с сего нас же--гогов начинает колотить. Гогу -- князю нашему бог даст "место для могилы в Израиле", и "похоронят там Гога и все полчища его". Нас, видимо, должно быть очень много, т.к. "дом Израилевых семь месяцев будет хоронить их (т. е. нас), чтобы очистить землю". (Напомню, что по библии небо--землю, прочую тварь и человека бог умудрился создать за шесть дней, а хоронить нас будут аж семь месяцев). А на землю нашу, Магог, бог Яхве обещал послать огонь (там же, гл. 38, 1--17). За что на нас такие напасти, не совсем ясно, но все россияне, в том числе и христиане, кто не "из колен", должны знать, что судьба наша незавидная, хоть лоб расшиби в молитвах.
Историческим курьезом является то, что Россия с поспешностью приняла религию в высшей степени антирусскую с Христом во главе193, который на самом деле, как утверждает один из оригинальнейших современных русских любомудров и небогрезов Андрей Кирсанов, был антихристом. Антихристианство Христа у него убедительно доказано как текстуально, так и математически, в чем может каждый убедиться прочитав его прелюбопытнейшую книгу "Хохма про апокалипсис" (М., 1993).
И тем не менее, надо исходить из реальности: христианство имеет глубокие корни в российской действительности, причем православие было оружием различных политических сил: и консерваторов, и монархистов, и революционеров -- кого угодно. Это вполне естественно, поскольку в христианстве, как в любой мировой религии намешано абсолютно все: добро и зло, любовь и ненависть, рабство и равенство -- все. Для революционеров и оппозиционеров сама личность Христа или его обобщающий легендированный образ всегда была привлекательна. Неистовый борец за свою религию, ниспровергатель старых канонов, беспощаден к врагам (поубивал их немало -- "он к врагам был железа тверже"), но к друзьям "милел людской лаской", большой тактик и стратег. Как Павка Корчагин не жалел он своей жизни ради счастья человеческого. Забывается, правда, при этом что сам он, Христос, всегда находился под покровительством своего Отца -- бога Яхве, к тому же он заранее знал, что бессмертен. Но это уже детали. В любом случае, даже если он и Антихрист, его поведение достойно изучения для любого революционера.
То есть в религии можно найти все что душе угодно. Но надо все--таки помнить, что чем религиознее народ, тем менее он динамичен в своем развитии. Об этом свидетельствует и разница в развитии протестантского и католического Запада. К тому же протестант практически нерелигиозен, все эти церкви и прочие религиозные атрибуты -- это привычка и мишура. Ничего серьезного внутри нет, по крайней мере, у большинства населения западного мира. Может быть, это и преимущество протестантской религии над остальными. Обращает внимание, например, такая закономерность: чем больше религия уводит свой народ в святой дух, тем менее этот народ развивается экономически. Возьмите Буддизм с его отрешенностью от тутошнего мира. И экономические результаты стран, народы которых исповедуют буддизм: Индия, Бангладеш, Непал, Шри Ланка. Сплошная нищета, несмотря на капитализм. Есть религии, которые построены на иерархии этических норм, т. е. на организации государства. Это конфуцианство. Оно формирует порядок, и не случайно Китай на протяжении всей истории человечества был самым экономически развитым государством мира и сейчас вновь восстанавливает свое экономическое превосходство. Есть религия, которая упор делает на культуре и красоте -- это синтоизм в Японии. Результаты на лицо.
У нас должна быть своя религия. И наша религия -- это Россия.
187. Известия, 5.Х. 1994.
188. Известия, 12.Х. 1995.
189. Stephen Hawking. A Brief History of Time: From The Big Bang to Black Holes. Bantam Books, 1990.
190. Arthur M. Young. Which Way Out? (Constraint and Freedom. An Anthology Based on the Study of Dimensions); The Reflexive Universe: Evolution of Consciousness; Science, Spirit and the Soul. -- The Journal of Near death Studies, № 41, Summer 1988 (Internet).
191. "Октябрь", 1995, № 8, с. 159.
192. См.: Dwight Wilson. Armageddon now! The Premillenarian Response to Russia and Israel since 1917. Michigan: Baker Book House, 1977, p. 27.
193. Попытки европейских миссионеров распространить христианство в Японии и Китае обернулись полнейшим провалом. Есть повод поразмышлять - почему?