Парень из глубинки ИХ БЫЛО двадцать. Обычных, не очень сильных летчиков (какой же командир полка отдаст лучших?!). По характеру — люди разные. Общее было, пожалуй, лишь одно: они были маленького роста — такие параметры задал С. П. Королев. «Шарик», где должен был находиться космонавт, был небольшой — вес и габариты определяла «голова» ракеты. А она проектировалась не для полета человека в космос, а для термоядерного заряда, который надо было доставлять до США. Не надо иллюзий. Ничего выдающегося, необычного в судьбе Юрия Гагарина и его товарищей по первому отряду не было. Марк Галлай, который готовил их к полету, однажды сказал очень точно: «В любом авиационном полку можно было набрать двадцать таких летчиков…» Пожалуй, Юрию Гагарину чаще, чем другим, улыбалась удача. Родился на Смоленщине, под Гжатском, — хорошо, что не 8 марта, а на следующий день (представляете, если бы в Международный женский день?! Убежден, что это могло бы помешать ему стать «Первым»!). Пережил фашистское нашествие, недоучился, а потому пошел в ремесленное училище. Тут и позвала авиация. С трудом прошел медкомиссию — из-за роста. Ведь при тренировочных полетах часто «давал козла» при посадке — обзор был плохой. Пришлось подкладывать специальную подушечку — он носил ее с собой, и только тогда приземлять самолет стало легче… В общем, старался Юрий всегда, куда бы ни забрасывала судьба, а потому обязательно добивался своего — его замечали. Из двадцати кандидатов было отобрано шесть: Королев очень торопился, так как «американе» (он их так называл) пытались взять реванш за первый спутник. Они рассчитывали, что совершат полет по баллистической траектории. Хотя астронавт будет в невесомости всего около 15 минут — перелетит только через Атлантику, тем не менее это можно будет называть «космическим полетом». Выбор даты пуска первого человека во многом определили именно в Америке. Там первоначально назначили «прыжок в космос» Алана Шепарда на 20 апреля. С. П. Королев просто обязан был запустить «Восток» хотя бы на несколько дней раньше. «Окно» для старта — с 11 по 17 апреля 1961 г. Кто же у нас полетит из шести первым? Это стало известно лишь на космодроме, когда на заседании Государственной комиссии прозвучали две фамилии: Гагарин и Титов — основной пилот и запасной. Слово «дублер» появится позже. Страховка от помешательства ЧТО подстерегало в космосе первого человека? Сегодня немногие вспоминают о секретном пакете, в котором находился листок бумаги с цифрой «25». Это был шифр на включение системы ручного управления кораблем «Восток». Так как полет проходил в автоматическом варианте, то Юрий Гагарин не вмешивался в управление. Он был наблюдателем, и только! Однако в случае отказа автоматики он должен был взять управление на себя. Почему же космонавту не сообщили шифр, а спрятали его в специальный конверт? Его Юрий должен был открыть, набрать цифру «25» и только после этого вручную готовить «Восток» к посадке. А такая таинственность объяснялась убеждением, что человек, оказавшийся в космосе и увидевший свою родную планету со стороны, может сойти с ума. Психологи и врачи столь убедительно это доказывали, что им поверил даже сам Королев. Итак, человек теряет в космосе рассудок и тут же попытается управлять кораблем. Чтобы этого не случилось, и была сделана блокировка пульта управления. Если же рассудок космонавт не потеряет, то он легко вскроет конверт и узнает заветную цифру. Сейчас такие предосторожности выглядят детскими и смешными, но сорок лет назад они казались вполне обоснованными — ведь никто и никогда не бывал в космосе! Впрочем, перед стартом о цифре «25» Юрию Гагарину сказали два человека. Это были Марк Галлай и ведущий конструктор «Востока» Олег Ивановский. Юрий и виду не подал, что эта тайна ему известна… Было заготовлено три варианта сообщения ТАСС о полете человека в космос. Первое — торжественное, «успешное». Второе — на тот случай, если корабль не выйдет на орбиту и упадет где-нибудь в тайге или океане. В этом сообщении ТАСС было обращение к правительствам стран с просьбой помочь в поиске космонавта. И наконец, третий вариант — о трагической гибели первого космонавта. К счастью, второй и третий варианты не пригодились… Испытание славой ЮРИЯ Гагарина полюбил весь мир буквально через несколько минут после того, как пришло сообщение о его старте и люди увидели его фотографию. А улыбка героя тут же стала легендарной. Смог ли Юрий Гагарин пережить ту славу, что обрушилась на него и равной которой еще не было в истории? Сказать однозначно «смог» — значит, покривить душой. Все произошло стремительно. «Вся моя жизнь кажется мне одним прекрасным мгновением», — скажет позже Юрий. 108 минут полета — всплеск эмоций, в которых он не успел даже разобраться. Впрочем, было несколько секунд страха: за иллюминатором вспыхнуло пламя. Горит корабль? Да, это горела обмазка «Востока» — так было запланировано, но никто этого раньше не видел, а глаза не всегда четко подчиняются разуму… Но потом — приволжские степи и привычный купол парашюта. Он вернулся! Объятия, слезы радости, разговор с Н. С. Хрущевым — в то время Гагарину он казался богом… А потом эти боги — наши и зарубежные — жали ему руки, стремились обнять, приласкать, вместе поднять рюмку или чарку. И теперь он уже сам себе казался богом… Первое отрезвление пришло в Крыму, в санатории. Он рассек себе лоб, да так, что глубокий шрам остался на всю жизнь. Есть две версии происшедшего. Одна, описанная «правдистом», выглядела так: Юрий купался в море, была сильная волна. Вдруг он заметил, как тонет мальчик. Юрий кинулся на помощь, выбросил парнишку на скалы, но сам ударился лбом, и теперь уже пришлось спасать самого Гагарина… Вторая версия более прозаичная. Юрию понравилась медсестра, но кто-то заметил, как он вошел в комнату. Гагарину пришлось, как истинному джентльмену, прыгать из окошка со второго этажа. Приземление на этот раз было не столь удачным: Юрий попал на клумбу, выложенную кирпичами. Один из них и нанес страшный удар по лбу… Выбирайте сами верную версию. Знаю только одно: Н. П. Каманин, куратор первого отряда и Ю. А. Гагарина, увидев своего подопечного в крови, подумал о самом плохом и хотел уже пустить себе пулю в лоб. «Если бы не удалось спасти, — признался позже «батька космонавтов», — я бы это сделал…» Но все обошлось. Правда, на съезде партии, на котором Ю. А. Гагарин и Г. С. Титов были гостями, нам, газетчикам, было категорически запрещено фотографировать, и за этим сотрудники КГБ следили тщательно. Первому космонавту на Земле было очень тяжело. К нему набивались в друзья, где бы он ни появлялся, сразу же накрывался праздничный стол. Отказаться от рюмки-другой было просто невозможно — рождались обиды, упреки. Ну а слава не уходила, она становилась привычной. Он выехал на подаренной ему «Волге» на красный свет, и по его вине случилась авария. К счастью, никто не пострадал, но свою машину и старенькую «Победу» он разбил сильно. Подлетевший к месту аварии милиционер, конечно же, узнал Ю. А. Гагарина, улыбнулся, потом отдал честь и заверил, что «накажет виновного». Пенсионер, хозяин «Победы», тоже улыбался: Гагарин все-таки перед ним… Милиционер остановил попутную машину и попросил шофера довезти Гагарина туда, куда ему нужно. Конечно же, тот согласился. Гагарин уехал. Но, видно, что-то свербило у него в душе: он попросил вернуться к месту аварии. Там увидел, что его вину милиционер приписывал старику. Юрий Алексеевич, конечно же, восстановил справедливость. Он помог отремонтировать пострадавшую машину, оплатил все работы. После этого случая в его характере многое изменилось: он начал медленно очищаться от угара славы. Да и работы прибавилось. Ю. А. Гагарин настоял, чтобы его включили в группу по подготовке полетов на новом корабле «Союз». Дыхание смерти ГИБЕЛЬ Владимира Комарова «отрезвила» всех космонавтов, и в первую очередь Гагарина, который был дублером первого командира «Союза». Дыханием смерти повеяло из космоса… Гагарин стал начальником Центра подготовки космонавтов. Казалось бы, он имел право не тренироваться, не готовиться к новым полетам. Но это был уже не тот старший лейтенант Юрий Гагарин, который по-мальчишески улыбался всем нам из космоса. Это был полковник Гагарин, который научился отвечать не только за себя, но и за своих подчиненных. Шел проект первой экспериментальной станции, и в одном из экипажей был Гагарин. И подготовка к новому полету в космос стала для Юрия Алексеевича главным делом. Как будто все только начиналось… Он погиб во время тренировочного полета на истребителе. Вранье, что он был «навеселе». Вранье, что у него были какие-то предчувствия. Вранье, что с самолетом происходило что-то невероятное, непредвиденное. К сожалению, произошла банальная авария двигателя. Удача отвернулась от героя. Судьбе было угодно, чтобы в памяти человечества он навсегда остался молодым. Владимир ГУБАРЕВ